Жизнь народная в лирике некрасова. Тема народной судьбы в творчестве H

Тема народа в произведениях Н. А. Некрасова.

Уже при покачивании колыбели решается,

Куда склонится чаша весов судьбы.

С. Е. Лец

План

I Одна из главных тем в творчестве Н. А. Некрасова – тема народа .

- показал все стороны жизни крестьян

- раскрыл оттенки душевного состояния героев из народа

- детские годы писателя, проведённые на Волге

- в сердце пронёс щемящую боль за одарённый,

но угнетаемый рабством и властью народ

II Народная доля на страницах книг Н.А. Некрасова.

- понимает все болезни и горести народа

- главное в его творчестве – понимание, что возможен

выход из тяжёлого положения

- крестьяне могут подняться и осознать, что их жизнь и

счастье во многом зависит от них самих

Идеалы, заложенные в лирике Н. Некрасова.

- идеалы демократического движения России середины 19 в

- в основе – концепция народа

- она отличается стройностью, точностью,

- она подчинена социальным и политическим позициям автора

2. Особенность творчества поэта .

- народ – это не обобщённый образ, а множество живых людей

- у каждого своя судьба, свой характер, свои заботы

- часто в название произведения выносится образ, лежащий в основе текста: «Школьник», «Орина, мать солдатская», «Крестьянские дети», « Песня Ерёмушке», «Ванька», «Дедушка».

- герои конкретные, живые

- ко всем произведениям у автора свой подход: кого- то любит, коого – то ненавидит, кому-то сочувствует, кому-то сопереживает…

- мир Некрасова разделён на два лагеря:

Два лагеря, как прежде, в божьем мире;
В одном рабы, властители в другом.

«Очные ставки» сильных и слабых, угнетённых и угнетателей:

а) «Железная дорога» - вечный укор угнетателям ;

- Чу! Восклицанья послышались грозные!
«Топот и скрежет зубов;
Тень набежала на стекла морозные.
Что там? Толпа мертвецов!»

- образы строителей дороги

- обращается к молодёжи:

«Благослови же работу народную
И научись мужика уважать!
Точно так же он призывает поэта:
Поэтом можешь ты не быть,
Но гражданином быть обязан».

- тема народного труда

- гимн крестьянину-труженику

- воспевает созидательный труд народа

- он, обращаясь к молодому поколению, говорит:

«Эту привычку к труду благородную

Нам бы не плохо с тобой перенять».

- создает потрясающие по своей силе и пронзительности картины труда мучительного, тяжелого, который несет гибель людям:
«Мы надрывались под зноем, под холодом,
С вечно согнутой спиной,
Жили в землянках, боролися с голодом,
Мерзли и мокли, болели цингой» , –
эти слова в стихотворении произносят мертвецы – крестьяне, погибшие на строительстве

- обращается и к тем, кому нет дел до народа и его проблем:

«Пробудись! Есть еще наслажденье:
Вороти их! В тебе их спасенье!»

Поэт не идеализирует народ, а выдвигает ему обвинение в

долготерпении и покорности

б) «Размышления у парадного подъезда» - описание крестьянской жизни;

- парадный подъезд – лирический герой относится к ним с презрением

- сравнение богатых просителей с холопами

- лирический герой разделяет людей по категориям

- просители – не бесформенная масса

- это – прожектёры, преклонный старик, вдовица,

- конкретный случай – к парадному подъезду подходят деревенские люди

-внешний вид говорит о большом трудолюбии и неприхотливости народа:

Загорелые лица и руки,

Армячишка худой на плечах,

По котомке на спинах согнутых,

Крест на шее и кровь на ногах,

В самодельные лапти обутых

(Знать, брели – то долгонько они

Из каких – нибудь дальних губерний).

- ободранных просителей не пустили

- мужики не стали просить милости, а со словами «Суди его бог»

готовы вернуться домой

в) «Несжатая полоса» - удивительный образ пахаря;

- земля зовёт пахаря – работника

- труженик задавлен подневольным трудом

- он заботится о земле, но болезнь измучила его

г) «На Волге» - изнурительный труд бурлаков .

-у жас бедственного положения человека, который, надрываясь, тянет на лямке тяжелую баржу – в любую погоду, по любому бездорожью - по песку, по камням, по воде

- с оединяя настоящее и прошлое, поэт не просто вспоминает о детстве, но словно противопоставляет свое беззаботное существование с жизнью тех, кто всегда - в непобедимой нищете, из которой им не выбраться даже непосильным трудом

- видя взгляд бурлака «с болезненным лицом», угрюмого, больного человека, мечтающего о смерти, как о единственно возможном спасении, поэт понимает, что видит перед собой доведенного до полного изнеможения бедняка, потерявшего всякую надежду на перемены к лучшему

III Н.А. Некрасов – выразитель страданий и чаяния народа .

- поэт – народный певец

- поэт много сделал для того, чтобы народ «широкую, ясную / Грудью дорогу» проложил себе» в будущее

Тема народа и проблема национального характера стала одной из основных в русской литературе еще со времен Грибоедова с его комедией «Горе от ума» и Пушкина, который в романах "Капитанская дочка" и "Дубровский", в лирике и "Евгении Онегине" ставит вопрос о том, что составляет основу русского национального характера, как соотносится дворянская культура и народная.

Сложна и многопланова гоголевская концепция русского человека В поэме «Мертвые души» она складывается из двух пластов: идеального, где народ - это богатыри, смелые и сильные люди, и реального, где крестьяне оказываются ничуть не лучше своих хозяев, помещиков.

Подход Некрасова к теме народа сильно отличается от ее постановки в творчестве его предшественников. Поэт выражал в своем творчестве идеалы демократического движения России середины XIX века, и поэтому его концепция народа отличается стройностью и точностью: она вся подчинена его социальным и политическим позициям.

Одной из ярких особенностей творчества Некрасова является то, что народ предстает в нем не как некое обобщение, а как множество живых людей со своими судьбами, характерами и заботами. Все произведения Некрасова густо «населены», об этом говорят даже их названия: «Дедушка», «Школьник», «Мать», «Орина, мать солдатская», «Калистрат», «Крестьянские дети», «Русские женщины», «Песня Еремушке». Все герои Некрасова, даже те, которым трудно теперь найти реальных прототипов, очень конкретны и живы. Некоторых из них поэт любит от всей души, сочувствует им, других ненавидит.

Уже в раннем творчестве для Некрасова мир разделен на два лагеря:

Два лагеря, как прежде, в божьем мире;

В одном рабы, властители в другом.

Многие стихотворения Некрасова представляют собой своеобразные «очные ставки» сильных и слабых, угнетенных и угнетателей. Например, в стихотворении «Балет» Некрасов, обещая не писать сатиры, изображает роскошные ложи, «бриллиантовый ряд», и несколькими штрихами набрасывает портреты их завсегдатаев:

Не коснусь ни военных чинов,

Ни на службе крылатому богу

Севших на ноги статских тузов.

Накрахмаленный денди и щеголь,

(То есть купчик - кутила и мот)

И мышиный жеребчик (так Гоголь

Молодящихся старцев зовет),

Записной поставщик фельетонов,

Офицеры гвардейских полков

И безличная сволочь салонов-

Всех молчаньем прейти я готов!

И тут же, не успел еще упасть занавес на сцену, где французская актриса пляшет трепака, перед читателем встают сцены деревенского рекрутского набора. «Снежно -холодно - мгла и туман», и тянутся угрюмые поезда крестьянских телег.

Нельзя сказать, что социальный контраст в описании картин народной жизни был открытием Некрасова. Еще у Пушкина в «Деревне» гармоничный пейзаж деревенской природы призван подчеркнуть дисгармонию и жестокость человеческого общества, где существует гнет и крепостное рабство. У Некрасова социальный контраст имеет более определенные черты: это богатые бездельники и бесправный народ, который своим трудом созидает все жизненные блага, которыми пользуются господа.

Например, в стихотворении «Псовая охота» традиционная забава дворян представлена с двух точек зрения: барина, для которого это радость и удовольствие, и крестьянина, не способного разделить веселье господ, потому что для него их охота часто оборачивается вытоптанными полями, задранной скотиной и тем самым еще более осложняет его и без того полную лишений жизнь.

Корый в романах «Капитанская дочка» и «Дубровский», в лирике и «Евгении Среди таких «очных ставок» угнетенных и угнетателей особое место занимает стихотворение «Железная дорога», в котором, по словам К.И. Чуковского, «сосредоточены именно те наиболее типичные особенности его (Некрасова) дарования, которые образуют в своей совокупности единственный в мировой литературе некрасовский стиль».

В этой поэме призраки погибших на строительстве железной дороги крестьян встают вечным укором перед проезжающими мимо пассажирами:

Чу! Восклицанья послышались грозные!

Топот и скрежет зубов;

Тень набежала на стекла морозные

Что там? Толпа мертвецов!

Подобные произведения воспринимались цензурой как нарушение официальной теории об общественной гармонии, а демократическими слоями - как призыв к немедленной революции. Безусловно, позиция автора не так прямолинейна, но то, что его поэзия была очень действенна, подтверждается свидетельствами современников. Так, по воспоминаниям одного из учеников военной гимназии, после чтения стихотворения «Железная дорога» его приятель сказал: «Эх, взял бы я ружье и пошел бы сражаться за русский народ».

Поэзия Некрасова требовала от читателя определенных поступков. Это «стихи -призывы, стихи - заповеди, стихи - повеления», во всяком случае именно так они воспринимались современниками поэта. Действительно, Некрасов в них прямо обращается к молодежи:

Благослови же работу народную

И научись мужика уважать!

Точно так же он призывает поэта.

Поэтом можешь ты не быть,

Но гражданином быть обязан.

Некрасов обращается даже к тем, кому совсем нет дела до народа и его проблем:

Пробудись! Есть еще наслажденье:

Вороти их! В тебе их спасенье!

При всем своем сочувствии к бедам народа, добром к нему отношении поэт отнюдь не идеализирует народ, а выдвигает ему обвинение в долготерпении и покорности. Одним из самых ярких воплощений этого обвинения можно назвать стихотворение «Забытая деревня». Описывая бесконечные крестьянские беды, Некрасов каждый раз приводит ответ крестьян, ставший присказкой: «Вот приедет барин - барин нас рассудит». В этом описании патриархальной веры крестьян в доброго барина, доброго царя проскальзывают нотки иронии. Это отражает позицию русской социал-демократии, к которой принадлежал поэт.

Обвинение в долготерпении звучит и в стихотворении «Железная дорога». Но в ней, пожалуй, самые яркие строки посвящены другому: теме народного труда. Здесь создается подлинный гимн крестьянину-труженику. Недаром стихотворение строится в форме спора с генералом, который утверждает, что дорогу строил граф Клейнмихель. Таково было официальное мнение - оно отражено в эпиграфе к стихотворению. В его основном тексте заключено развернутое опровержение этой позиции. Поэт показывает, что такой грандиозный труд «не по плечу одному». Он воспевает созидательный труд народа и, обращаясь к молодому поколению, говорит: «Эту привычку к труду благородную / Нам бы не плохо с тобой перенять».

Но автор не склонен питать иллюзии насчет того, что какие-то положительные перемены могут произойти в ближайшее время: «Знать только жить в эту пору прекрасную / Уж не придется ни мне, ни тебе». Более того, наряду с воспеванием созидательного, благородного труда народа, поэт создает потрясающие по своей силе и пронзительности картины труда мучительного, тяжелого, который несет гибель людям:

Мы надрывались под зноем, под холодом,

С вечно согнутой спиной,

Жили в землянках, боролися с голодом,

Мерзли и мокли, болели цингой, -

эти слова в стихотворении произносят мертвецы - крестьяне, погибшие на строительстве железной дороги.

Такая двойственность присутствует не только в этом стихотворении. Тяжелый труд, ставший причиной страданий и гибели, описан в поэме «Мороз, Красный нос», стихотворениях «Страда», «На Волге» и многих других. Причем это не только труд подневольных крестьян, но и бурлаков или же детей, работающих на фабрике:

Колесо чугунное вертится

И гудит, и ветром обдает,

Голова пылает и кружится,

Сердце бьется, все кругом идет.

Такая концепция народного труда сложилась уже в раннем творчестве Некрасова. Так, герой стихотворения «Пьяница» (1845) мечтает освободиться, сбросить с себя «ярмо тяжелого гнетущего труда» и отдать всю душу другому труду - свободному, радостному, созидательному: «И в труд иной - свежительный - / Поник бы всей душой».

Некрасов утверждает, что труд - естественное состояние и насущная потребность народа, без него человек не может считаться достойным, быть уважаемым другими людьми. Так, про героиню поэмы «Мороз, Красный нос» автор пишет: «Не жалок ей нищий убогий: / Вольно ж без работы гулять». Крестьянская любовь к труду отразилась во многих стихотворениях Некрасова: «Эй! Возьми меня в работники, / Поработать руки чешутся!» - восклицает тот, для кого труд стал насущной, естественной потребностью. Недаром одно из стихотворений поэта называется «Песня о труде».

В стихотворении «Несжатая полоса» создается удивительный образ: земля сама зовет пахаря, своего работника. Трагедия состоит в том, что труженик, любящий и ценящий свою работу, заботящийся о земле, несвободен, забит и задавлен подневольным тяжким трудом.

Страдания народа в творчестве Некрасова

Лирика классика русской поэзии Николая Алексеевича Некрасова вся посвящена народу. Юношей увидел он измученных каторжным трудом бурлаков, один из которых, запредельно уставший и больной, надеялся умереть к утру, чтобы избавиться от каторжного труда. Эта встреча настолько поразила юного поэта, что он написал стихотворение «На Волге»

Увидев, как
Ползли гурьбою бурлаки,
И был невыносимо дик
И страшно ясен в тишине
Их мерный похоронный крик -
И сердце дрогнуло во мне…»

Поэт никогда больше не забывал о том, как тяжко приходится простым людям. Всем сердцем поэт сострадал им, и все, о чем писал поэт, было о русском народе, страдающем непрерывно. Но Некрасов твердо верил, что настанут для русского человека лучшие времена.

Некрасов осознавал свою ответственность, как поэта, перед своим народом, в тот миг, когда встал в один ряд с величайшими мастерами слова: Пушкиным , Лермонтовым , Гоголем . Каждым словом поэт нес человеку, и в его лице – всему народу - свет истины, правды, добра, справедливости. Он также говорил о том, что победа добра не придет сама по себе, впереди долгая и трудная борьба, в которой можно погибнуть, но он был готов к такой участи.

В стихотворении «Пророк» Н.А. Некрасов не просто присоединил свой голос к великим классикам, он принес торжественную клятву своему народу в верности. А верность эта зиждется на высокой жертвенной любви к Отечеству.

Главной причиной страданий народа поэт справедливо считал крепостное право. И узнав об отмене этого права, Некрасов в искренней радости воскликнул:

Я видел красный день: в России нет раба!…

Но буквально через строку он сомневается: «…Народ освобожден, но счастлив ли народ?..»

Это главный из вопросов, на который поэт так и не нашел ответа. В самом бедном и изможденном крестьянине или работнике он видел живую душу, страждущее сердце – не существует безликого народа, он имеет множество лиц, конкретные люди жаждут счастья и отдыха.

Жизнь тяжела, но большинство людей привычно терпят, старясь не думать о том, насколько тяжело им живется. Высокие духом, избранные должны найти выход и научить простых людей изменить свою судьбу: за талант строго спрашивается и нужно исполнить свое предназначение.

Некрасов понимал, что он слишком мало делает для того, чтобы общая борьба за счастье людей достигла цели, во имя которой он не всегда был готов «сжигать себя на костре». Совесть мучила его за эту слабость, поэт каялся и просил прощения:

…Мои вины, о Родина! Прости!..

Символом страдания поэта стал целый ряд стихотворений и поэм: «Коробейники» , «Мороз, Красный нос», «Железная дорога» и ставшая образцом сострадания русскому народу-труженику «Кому на Руси жить хорошо» . Каждой строкой Некрасов сильно и ярко повествует о трагической судьбе человека, которого поэт глубоко уважает.

Строки Некрасова сделали непримиримыми борцами за лучшую участь народа множество людей, которые разделили неутихающую тревогу поэта о том, вечно ли быть русскому народу таким забитым, бесправным и темным. Сам поэт ответил на это в стихотворении «Железная дорога»:

…народ вынесет все, что Господь ни пошлет!
Вынесет все и широкую, ясную
грудью дорогу проложит себе

Кроме анализа темы страдания народа в творчестве Некрасова, ознакомьтесь также с другими статьями:

• «Душно! Без счастья и воли…», анализ стихотворения Некрасова
• «Прощанье», анализ стихотворения Некрасова
• «Надрывается сердце от муки», анализ стихотворения Некрасова

I. Биографическая обусловленность темы.
2. Мелочность и убогость богатых.
3. Нравственная чистота народа.
4. Печальная песня надежды.

Уже при покачивании колыбели решается, куда склонится чаша весов судьбы.
С. Е. Лец

Тема народной судьбы одна из главных тем в творчестве Н. А. Некрасова. Он, как никто другой, смог в своем поэтическом наследии показать все стороны быта и оттенки душевного состояния крестьянства. Большое влияние на писателя оказали детские годы, проведенные на Волге. Наверное, картину И. Е. Репина «Бурлаки на Волге» можно считать иллюстрацией не только к его творчеству, но и самой жизни. На всем ее протяжении он в своем сердце пронес щемящую боль за одаренный, но угнетаемый рабством и властью народ.

И этому был также пример в жизни — жестокий отец-помещик. Но не у него писатель учился нравственным устоям. Образцом подражания для него являлась мать — добрая, отзывчивая женщина. Именно поэтому он обращает пристальное внимание на тех, кто находится с ним. Он, словно врач, понимает все их болезни и горести. Но самое важное то, что появляется в его поэтическом творчестве — это не только боль, но и понимание, что возможен выход из такого тяжелого положения. Но это должны сделать не только и не столько помещики, сколько сами крестьяне. Они могут подняться и осознать, что их жизнь и счастье во многом зависит от них самих.

У Н. А. Некрасова много поэтических картин описания крестьянской жизни. Но одной из ярких является «Размышления у парадного подъезда». В самом названии произведения используется слово «размышление», которое стоит во множественном числе. Это говорит о том, что поэт не раз обращался к такому наболевшему вопросу. Но, наверное, он никак не может найти правильный и подходящий выход из Создавшегося положения. Поэтому ему пока остается роль наблюдателя и какой-то степени аналитика того, что он каждый день видит вокруг себя.

С первых же строк лирический герой представляет нам обычную картину. Парадный, главный, подъезд по торжественным дням ждет своих просителей. Но по первым двум строчкам понятно, что лирический герой относится к ним с презрением. Он сравнивает богатых просителей с холопами. Так в поэтической картине все смешивается. Богачи имеют холопские качества несмотря на то что они кичатся своим родством и положением в обществе. Но по духу они остаются мелочными, незначительными и зависимыми людьми.

Заметим, что они, несмотря на свое положение, боятся тех, к кому приезжают с просьбой. Но у них есть определенное призвание, которым заражен весь город, — заносить себя в списки просителей.

Вот парадный подъезд.
По торжественным дням,
Одержимый холопским недугом,
Целый город с каким-то испугом
Подъезжает к заветным дверям;
Записав свое имя и званье,
Разъезжаются гости домой,
Так глубоко довольны собой,
Что подумаешь — в том их призванье!

Далее лирический герой разделяет людей по категориям, так как они приходят в разные дни. По будням этот парадный подъезд полон страждущих. Но они находят отклик в сердце лирического героя. Поэтому предстают перед нами не бесформенной массой, а в своей неповторимой индивидуальности: преклонный старик, вдовица и т. д. Но вот в повествовании лирический герой переходит к конкретному случаю. Его наблюдения позволили не только разделить просителей, но и понять

Даже их душевное содержание. В центре внимания оказывается некий случай — к парадному подъезду подходят деревенские русские люди. Лирический герой замечает, что сначала они помолились. То есть душа, как и их тело, поддержаны самим Богом. Он всегда в их сердце, он поддерживает их в горе и несет им богатую духовную и нравственную основу. Швейцар же не видит этой природной красоты, он судит по внешности, которая далека от холодного блеска господ. Но мы понимаем, что внешний вид говорит о большом трудолюбии и неприхотливости русского народа, способного перенести не только тяжкое бремя рабства, но и дальний переход с целью добиться справедливости.

Загорелые лица и руки,
Армячишка худой на плечах,
По котомке на спинах согнутых,
Крест на шее и кровь на ногах,
В самодельные лапти обутых
(Знать, брели-то долгонько они
Из каких-нибудь дальних губерний).

Швейцар же не только не пустил ободранных просителей, но даже не польстился на их дары. Тогда русский мужик не стал просить милости, а со словами «Суди его бог» готов вернуться домой. Лирический герой подчеркивает, что они, пройдя такой дальний путь, избив в ноги в кровь, даже не были услышаны. Позднее нам раскрывается причина такого поведения — владелец роскошных палат еще спал. Ему нет никакого дело до простого человека, труженика, благодаря которому он может позволить себе подобную роскошь.

И далее в каледойскопическом движении перед нами проносится жизнь беспечного богатого человека. Но в этом безумном беге он всегда один. На протяжении всего описания, он остается настолько одиноким, что даже родственники желают ему только смерти. Но русский народ в контрасте представлен массой, сильной, могучей и непобедимой. Он хоть и беден внешне, но богат духовно, и жизнь каждого из членов этого общества наполнена глубоким смыслом.

Заметим, что лирический герой не идеализирует мужика. Он показывает не только его сильные, но и слабые стороны. Например, тот не прочь пропить все до рубля, ведь дальше ему предстоит новый путь, полный тревог и унижений.

За заставой, в харчевне убогой
Все пропьют бедняки до рубля
И пойдут, побираясь дорогой,
И застонут...

Но после такого детального описания разных категорий просителей, лирический герой обращается к родной земле, способной на своих плечах вынести такое противоречие. Горькие размышления у парадного подъезда постепенно переходят в страстное обращение к тому, кто его может услышать и понять.

...Родная земля!
Назови мне такую обитель,
Я такого угла не видал,
Где бы сеятель твой и хранитель,
Где бы русский мужик не стонал?

И лирический герой начинает перечислять всех тех, кто стонет от такой нелегкой жизни. Кажется, он задался целью показать всех из них и ни в коем случае никого не упустить. На последнее место в перечислении причин такого поведения он ставит равнодушие, самое большое зло в мире по отношению к любому живому существу, тем более человеку.

Стонет в каждом глухом городишке,
У подъезда судов и палат.

Но стон потихоньку переходит в печальную песню, которую можно услышать на Волге. Такой переход к подобному образу позволяет лирическому герою сравнить скорбь народную с широтой великой реки. И в итоге складывается ощущение, что народ и стон просто не отделимы друг от друга.

Выдь на Волгу: чей стон раздается
Над великою русской рекой?
Этот стон у нас песней зовется —
То бурлаки идут бечевой!..
Волга! Волга!.. Весной многоводной
Ты не так заливаешь поля,
Как великою скорбью народной
Переполнилась наша земля, —
Где народ, там и стон...

Но лирический герой уверен, что такой могучий крепкий народ найдет в себе силы разомкнуть цепи, сковавшие его на многие года. Он сможет построить свой мир, полный не горя и унижения, а трудолюбия и уважения.

...Эх, сердечный!
Что же значит твой стон бесконечный?
Ты проснешься ль, исполненный сил...

Но в сердце лирического героя закрадываются нотки сомнения. Он начинает размышлять о.том, что раз до сих пор народ терпит столько унижений, то он не готов создать новую песню, способную изменить этот мир. Он также останется в окружении унижения и стона.

...Иль, судеб повинуясь закону,
Все, что мог, ты уже совершил, —
Создал песню, подобную стону,
И духовно навеки почил?..

Заметим, что стихотворение заканчивается и многоточием и знаком вопроса. Лирический герой не дает ответа на поставленный им же вопрос. В то же время, поставив многоточие в конце текста, он показывает, что все может быть в жизни по-другому. То есть он верит в могучий русский народ, способный на своих плечах не только вынести бремя унижения, но и открыть ворота в новую жизнь, А. Я. Панаева рассказывала о том, что это стихотворение основано на реальных событиях. Наблюдая сначала сцену одна, она пригласила Н. А. Некрасова посмотреть, как будут развиваться события: «Он подошел к окну в тот момент, когда дворники дома и городовой гнали крестьян прочь, толкая их в спину. Некрасов сжал губы и нервно пощипывал усы; потом быстро отошел от окна и улегся опять на диване. Часа через два он прочел мне стихотворение "У парадного подъезда"». Несмотря на то что поэт переработал сюжет и внес в него свои размышления, мы видим, что Н. А. Некрасов не мог остаться равнодушным и просто пройти мимо случайно увиденного. Буря протеста затаилась в его душе, которая нашла потом выход в поэтичной и правдивой картине, описывающей реалии и судьбу русского человека, способного преодолеть на своем пути все препятствия.

Народ в лирике Некрасова 1850-х. Поэтическое "многоголосье". В поэму о народе и его грядущих судьбах превращался у Некрасова весь первый раздел сборника 1856 г. Открывалась эта поэма стихотворением "В дороге" , а завершалась "Школьником" . Стихи перекликались друг с другом. Их объединял образ проселочной дороги, разговоры барина в первом стихотворении - с ямщиком, в последнем - с крестьянским мальчуганом.

Мы сочувствуем недоверию ямщика к господам, действительно погубившим его несчастную жену Грушу. Но сочувствие это сталкивается с глубоким невежеством ямщика: он с недоверием относится к просвещению и в нем видит пустую господскую причуду:

На какой-то патрет все глядит

Да читает какую-то книжку...

Иногда страх меня, слышь ты, щемит,

Что погубит она и сынишку:

Учит грамоте, моет, стрижет...

Трезвый взгляд на возможность крестьянского «счастья» в условиях крепостного уклада жизни современной России, уме­ние видеть связь между единичным явлением и некоей общей, глубинной причиной, его породившей, подчас рождает в душе лирического автора не только сочувствие к судьбе обездолен­ных низов, но и беспощадную иронию по адресу глубоко въев­шейся в крестьянское сознание веры в «доброго» барина, в сча­стье, дарованное «сверху», усилиями власть имущих. Развенча­нию подобных патриархальных иллюзий посвящено известное стихотворение «Забытая деревня» (1855), жанр которого мож­но определить как патриархальную антиутопию. Проходящая рефреном через все стихотворение фраза: «Вот приедет барин - барин нас рассудит» - стала крылатой в современном лексико­не. Она вскрывает несостоятельность представлений русского народа о поместной жизни как не­коем общечеловеческом «братстве» господ и слуг, где социаль­ная рознь отступает на задний план перед общностью веры и национальных традиций. Вера в доброго и справедливого барина мешает крестьянам осознать несправедливость существующего порядка в целом, закономерности кажутся им легко разрешимыми случайностями.

Некрасов-поэт очень чуток к тем изменениям, которые совершаются в народной среде. В его стихах крестьянская жизнь изображается по-новому, не как у предшественников и современников. На избранный Некрасовым сюжет существовало много стихов, в которых мчались удалые тройки, звенели колокольчики под дугой, звучали песни ямщиков. В начале своего стихотворения "В дороге" Некрасов именно об этом и напоминает читателю:

Скучно! Скучно!.. Ямщик удалой,

Разгони чем-нибудь мою скуку!

Песню, что ли, приятель, запой

Про рекрутский набор и разлуку...

Но сразу же, круто, решительно, он обрывает обычный и привычный в русской поэзии ход. Что поражает нас в этом стихотворении? Конечно же, речь ямщика, начисто лишенная привычных народно-песенных интонаций. Кажется, будто голая проза бесцеремонно ворвалась в стихи: говор ямщика коряв и груб, насыщен диалектизмами. Какие новые возможности открывает перед Некрасовым-поэтом такой "приземленный" подход к изображению человека из народа?

Пожалуй, никто из современников Некрасова не дерзал так близко, вплотную сойтись с мужиком на страницах поэтического произведения. Лишь он смог тогда не только писать о народе, но и "говорить народом", впуская крестьян, нищих, мастеровых с их разным восприятием мира, разным языком в свои стихи. И такая поэтическая дерзость Некрасову дорого стоила: она явилась источником глубокого драматизма его поэзии. Драматизм этот возникал не только потому, что было мучительно трудно извлекать поэзию из такой жизненной прозы, в которую до Некрасова никто из поэтов не проникал, но еще и потому, что такое приближение поэта к народному сознанию разрушало многие иллюзии, которыми жили его современники. Подвергалась поэтическому анализу, испытывалась на прочность та "почва", в незыблемость которой по-разному, но с одинаковой бескомпромиссностью верили люди разных направлений и партий. Чернышевский и Добролюбов укрепляли свою веру в крестьянскую социалистическую революцию, идеализируя общинный уклад народной жизни, связывая с ним социалистические инстинкты в характере русского мужика. Толстой и Достоевский верили в незыблемость иных, патриархально-христианских начал народной нравственности. Не потому ли народ в их больших романах - целостное единство, мир, от которого неотделимы ни "круглый" Платон Каратаев, ни цельная Сонечка Мармеладова.

Его вера в народ подвергалась гораздо большим искушениям, чем вера Толстого и Достоевского, с одной стороны, или Добролюбова и Чернышевского с другой. Но зато и народная жизнь на страницах его поэтических произведений оказалась более многоцветной и разноликой, а способы ее поэтического воспроизведения − более многообразными. В первом разделе поэтического сборника 1856 года определились формы изображения народной жизни. Стихотворение "В дороге" − это начальный этап: здесь лирическое "я" Некрасова еще в значительной степени отстранено от сознания ямщика. Голос ямщика предоставлен самому себе, голос автора − тоже. Но по мере того как в народной жизни открывается поэту высокое нравственное содержание, преодолевается лирическая разобщенность. Прислушаемся, как звучат те же голоса в стихотворении "Школьник":

Ну, пошел же, ради Бога!

Небо, ельник и песок

Невеселая дорога...

Эй! садись ко мне, дружок!

Чьи мы слышим слова? Русского интеллигента, дворянина, едущего по невеселому нашему проселку, или ямщика-крестьянина, понукающего усталых лошадей? По-видимому, и того и другого, два эти голоса слились в один:

Знаю: батька на сынишку

Издержал последний грош.

Так мог бы сказать об отце школьника его деревенский сосед. Но говорит-то здесь Некрасов: народные интонации, сам речевой склад народного языка принял он в свою душу.

И вот в заключение раздела снова тянется дорога - "небо, ельник и песок". Внешне она так же невесела и неприветлива, как и в первом стихотворении. Но в народном сознании совершается между тем благотворный переворот:

Вижу я в котомке книжку.

Так, учиться ты идешь...

Знаю: батька на сынишку

Издержал последний грош.

Тянется дорога, и на наших глазах изменяется, светлеет крестьянская Русь, устремляясь к знанию, к университету. Пронизывающий стихи образ дороги приобретает у Некрасова не только бытовой, но и условный, метафорический смысл: он усиливает ощущение перемены в духовном мире крестьянина.

Поэзия Некрасова в преддверии реформы 1861 года. Накануне крестьянской реформы 1861 года вопрос о народе и его исторических возможностях, подобно вопросу "быть или не быть?", встал перед людьми революционно-демократического образа мысли. Разочаровавшись к 1859 году в перспективах реформ "сверху", они ожидали освобождения "снизу", питали надежду на крестьянскую революцию. Некрасов не сомневался в том, что именно народ, многомиллионное крестьянство, является основной и решающей исторической силой страны. И тем не менее самую задушевную поэму о народе, написанную в 1857 году, он назвал "Тишина".

В поэме укрепляется вера Некрасова в народные силы, в способность русского мужика быть героем национальной истории. Но когда народ проснется к сознательной борьбе за свои интересы? На этот вопрос в "Тишине" нет определенного ответа, как нет его и в "Размышлениях у парадного подъезда", и в "Песне Еремушке", ставшей гимном нескольких поколений русской демократической молодежи.

Дело в том, что патриархальные нравст­венные идеалы, коренящиеся в духовном строе народного православного сознания, несмотря на всю их утопичность, в то же время имели для Некрасова значение некоей абсолютной нравственной нормы, не зависящей от преходящих историчес­ких условий. Это были те самые «вечные» ценности, которым народ не изменял даже вопреки требованиям сиюминутной исторической правды. И Некрасов прекрасно понимал всю ду­ховную высоту подобной позиции. Подчас эти две позиции - критика и идеализа­ция религиозного мироощущения народа - сложно совмещают­ся в рамках авторского сознания и образуют прихотливую по­лифонию (многоголосие) точек зрения на происходящее. Так происходит в известном стихотворении «Размышления у па­радного подъезда» (1858).

Композиция «Размышлений у парадного подъезда», как из­вестно, трехчастна. Первая часть представляет живую зарисов­ку будничной уличной сценки: швейцар прогоняет крестьян­ских просителей от дверей «важного» казенного учреждения. Этот «случайный» факт, словно выхваченный из городской су­толоки, в сюжете стихотворения получает обобщенный, глубо­ко символический смысл. И все благодаря образу автора-рассказчика. С одной стороны, мы видим собирательный образ чи­новничьего Петербурга, одержимого «холопским недугом». С другой - по контрасту возникает собирательный образ дру­гого «недуга», воплощенного в смиренных фигурах народных ходоков: «Допусти»,- говорят с выраженьем надежды и муки». Их портрет, включая и речь, рассказчик дает как бы один на всех. Уже в этой картине просители-«холопы» и просители- «пилигримы» (странники) и сближены, и вместе с тем проти­вопоставлены друг другу Сближены самим фактом человечес­кой нужды, приведшей их к одному и тому же «парадному подъезду», и разделены сословной спесью и чванством, меша­ющими увидеть друг в друге «братьев по несчастью».

И лишь взгляд автора, возвышающийся над этой «суетой сует», позволяет обнаружить в ней некий примиряющий смысл. В единый авторский монолог как бы вплетаются голоса всех действующих лиц уличного происшествия. Сначала отчетливо различим гневно-саркастический тон самого автора. Потом в авторское повествование вклиниваются казенные интонации чиновничьего жаргона: «записав свое имя и званье», «убогие лица», «прожектер», «вдовица» и т.п. Потом, с появлением му­жиков, слышится спокойно-уважительный голос рассказчика, назвавшего крестьян «деревенские русские люди». Однако этот голос тут же соскальзывает в несколько иной, народно-песен­ный стилевой регистр: «свесив русые головы», «развязали ко- шли пилигримы», «скудной лепты». Так в исторических песнях и духовных стихах величает сам народ своих «заступников», «калик перехожих», странников. Не успел рассказчик взять свойственную ему «страдальческую» ноту (например, о кресть­янах: «говорят с выраженьем надежды и муки»), как она пере­бивается мещанским выговором швейцара: «гостей оглядел: не­красивы на взгляд!», «армячишка худой», «знать, брели-то дол­гонько». Такое многоголосие будет свойственно авторской речи до конца стихотворения. Авторское сознание оказывается спо­собно вместить в себя сознание людей разных сословий, что говорит об отзывчивости его души. Он равно скорбит и за «хо­лопский недуг» высокопоставленных просителей, и за оскорби­тельную угодливость швейцара, и за выражение «надежды и муки» на лицах ходоков. Автор не делит Россию на «кресть­янскую» и «остальную». За все болит его сердце. В заветные двери «парадного подъезда» стучится вся Россия, со всем хо­рошим и плохим, что в ней есть.

Вторая часть - портрет «счастливого» вельможи - контра­стно сопоставлена с картиной жизни «несчастных» в первой части. Портрет «владельца роскошных палат» максимально обобщен, что придает контрасту «несчастных» и «счастливых» общечеловеческий, несводимый только к «злобе дня» смысл.

Дело в том, что если несчастье народа - это суровая истина, то «безмятежная аркадская идиллия» жизни вельможи - это ил­люзия, старательно внушаемая ему льстецами, а также «доро­гой и любимой» семьей, «ждущей смерти» его «с нетерпеньем». А вывод опять-таки напрашивается один: «низы» и «верхи», несчастные и так называемые счастливые, в сущности, глубоко одиноки. Черствость и равнодушие окружающих равно угрожа­ют и тем и другим. «Владелец роскошных палат» испытывает ту же драму непонимания, какую пережили только что про­гнанные им странники. Один несчастный грубо отталкивает от себя других таких же несчастных, не понимая, что прогоняет он своих же сочувственников:

Пробудись! Есть еще наслаждение:

Вороти их! в тебе их спасение!

Но счастливые глухи к добру...

Отношение русского народа к страннику - почтительное, граничащее с преклонением перед его подвижничеством. Он и воспринимается не как обыкновенный, а как «божий чело­век», обидеть которого - грех. Поэтому «владелец роскошных палат» виноват не только перед этими конкретными мужика­ми, но и перед всей «Русью крещеной» («И сойдешь ты в мо­гилу... герой,/Втихомолку проклятый отчизною...»). И совер­шает он не какое-то должностное преступление, а преступле­ние против совести, против Бога («Не страшат тебя громы небесные...»).

И вот только теперь, замкнув всю горечь безысходной скор­би на «глухих к добру», автор начинает свой знаменитый эпи­ческий «плач», венчающий стихотворение. Здесь авторский го­лос полностью сливается с ритмом народного речитатива. Со­тканный из бесконечной цепи анафор, начинающихся с одного и того же «Стонет», этот «плач» эпичен прежде всего потому, что обращен он не только к собственно «народу». Он обращен к Родине: «Родная земля! Назови мне такую обитель...» А зна­чит, и ко всем «пилигримам», и ко всем «владельцам», и... к себе самому.

В «Песне Еремушке» сталкиваются и спорят друг с другом две песни: одну поет няня, другую - "проезжий городской". В песне няни утверждается мораль холопская, лакейская, в песне "проезжего" звучит призыв к революционному делу под лозунгами "братства, равенства и свободы". По какому пути пойдет в будущем Еремушка, судить трудно: стихотворение и открывается, и завершается песней няни о терпении и смирении. Тут скрывается существенное отличие народного поэта Некрасова от его друзей Чернышевского и Добролюбова, которые в этот момент были большими оптимистами относительно возможного народного возмущения.

Лирика Некрасова конца 60-х годов. Именно глубокая вера в народ помогала поэту подвергать народную жизнь суровому и строгому анализу, как, например, в финале стихотворения "Железная дорога" . Поэт никогда не заблуждался относительно ближайших перспектив революционного крестьянского освобождения, но и никогда не впадал при этом в отчаяние:

Вынес достаточно русский народ,

Вынес и эту дорогу железную,

Вынесет все, что Господь ни пошлет!

Вынесет все - и широкую, ясную

Грудью дорогу проложит себе.

Жаль только - жить в эту пору прекрасную

Уж не придется - ни мне, ни тебе.

Так в обстановке жестокой реакции, когда пошатнулась вера в народ у самих его заступников, Некрасов сохранил уверенность в мужестве, духовной стойкости и нравственной красоте русского крестьянина. Вслед за "Морозом" появилась "Орина, мать солдатская" стихотворение, прославляющее материнскую и сыновнюю любовь, которая торжествует не только над ужасами николаевской солдатчины, но и над самой смертью.

Появился "Зеленый Шум" с весенним чувством обновления, "легкого дыхания"; возрождается к жизни спавшая зимой природа, и оттаивает заледеневшее в злых помыслах человеческое сердце. Рожденная крестьянским трудом на земле вера в обновляющую мощь природы, частицей которой является человек, спасала Некрасова и его читателей от полного разочарования в трудные годы торжества в казенной России "барабанов, цепей, топора" ("Надрывается сердце от муки...").

Лирика Некрасова 70-х годов. В позднем творчестве Некрасов-лирик оказывается гораздо более традиционным, литературным поэтом, чем в 60-е годы, ибо теперь он ищет эстетические и этические опоры не столько на путях непосредственного выхода к народной жизни, сколько в обращении к поэтической традиции своих великих предшественников. Обновляются поэтические образы в некрасовской лирике: они становятся более емкими и обобщенными. Происходит своеобразная символизация художественных деталей; от быта поэт стремительно взлетает к широкому художественному обобщению. Так, в стихотворении "Друзьям" деталь из крестьянского обихода - "широкие лапти народные" - приобретает поэтическую многозначность, превращается в образ-символ трудовой крестьянской России:

Вам же - не праздно, друзья благородные,

Жить и в такую могилу сойти,

Чтобы широкие лапти народные

К ней проторили пути...

Народная жизнь в лирике Некрасова 70-х годов изображается по-новому. Если ранее поэт подходил к народу максимально близко, схватывая всю пестроту, все многообразие неповторимых народных характеров, то теперь крестьянский мир в его лирике предстает в предельно обобщенном виде. Такова, например, его "Элегия" , обращенная к юношам:

Пускай нам говорит изменчивая мода,

Что тема старая "страдания народа"

И что поэзия забыть ее должна,

Не верьте, юноши! не стареет она.

Вступительные строки - полемическая отповедь Некрасова распространявшимся в 70-е годы официальным воззрениям, утверждавшим, что реформа 1861 года окончательно решила крестьянский вопрос и направила народную жизнь по пути процветания и свободы. Такая оценка реформы проникала, конечно, и в гимназии. Молодому поколению внушалась мысль, что в настоящее время тема народных страданий себя изжила. И если гимназист читал пушкинскую "Деревню", обличительные ее строки относились в его сознании к отдаленному дореформенному прошлому и никак не связывались с современностью. Некрасов решительно разрушает в "Элегии" такой "безоблачный" взгляд на судьбу крестьянства:

Увы! пока народы

Влачатся в нищете, покорствуя бичам,

Как тощие стада по скошенным лугам,

Оплакивать их рок, служить им будет Муза...

Воскрешая в "Элегии" поэтический мир "Деревни", Некрасов придает и своим, и старым пушкинским стихам непреходящий, вечно живой и актуальный смысл. Опираясь на обобщенные пушкинские образы, Некрасов уходит в "Элегии" от бытовых описаний, от конкретных, детализированных фактов и картин народного горя и нищеты. Цель его стихов другая: ему важно сейчас доказать правоту самого обращения поэта к этой вечной теме. И старая, архаизированная, но освященная самим Пушкиным форма соответствует этой высокой задаче.

Дух Пушкина витает над некрасовской "Элегией" и далее. "Самые задушевные и любимые" стихи поэта - поэтическое завещание, некрасовский вариант "Памятника":

Я лиру посвятил народу своему.

Быть может, я умру неведомый ему,

Но я ему служил - и сердцем я спокоен...

Задание 3. На основе прочитанного составьте план-конспект по двум предложенным ниже темам сочинения.